В мозгу дракона, как повествует Филострат, находится
драгоценный камень, «и если показать чудовищу золотые письмена и
пурпурную ткань, оно уснет волшебным сном, и его можно умертвить».
По свидетельству великого алхимика Пьера де Бонифаса, алмаз
может сделать человека невидимым, а индийский агат одаряет его
красноречием. Сердолик утишает гнев, гиацинт наводит сон, аметист
рассеивает винные пары. Гранат изгоняет из человека бесов, а от
аквамарина бледнеет луна. Селенит убывает и прибывает вместе с луной, а
мелоций, изобличающий вора, теряет силу только от крови козленка.
Леонард Камилл видел извлеченный из мозга только что убитой
жабы белый камень, который оказался отличным противоядием. А безоар,
который находят в сердце аравийского оленя, – чудодейственный амулет
против чумы. В гнездах каких-то аравийских птиц попадается камень
аспилат, который, как утверждает Демокрит, предохраняет от огня того,
кто его носит.
В день своего коронования король цейлонский проезжал по улицам
столицы с большим рубином в руке. Ворота дворца пресвитера Иоанна «были
из сердолика, и в них был вставлен рог ехидны – для того, чтобы никто
не мог внести яда во дворец».
На шпиле красовались «два золотых яблока, а в них два
карбункула – для того, чтобы днем сияло золото, а ночью – карбункулы».
В странном романе Лоджа «Жемчужина Америки» рассказывается, что в
покоях королевы можно было увидеть «серебряные изображения всех
целомудренных женщин мира, которые гляделись в красивые зеркала из
хризолитов, карбункулов, сапфиров и зеленых изумрудов». Марко Поло
видел, как жители Чипангу кладут в рот своим мертвецам розовые
жемчужины. Существует легенда о чудище морском, влюбленном в жемчужину.
Когда жемчужина эта была выловлена водолазом для короля Перозе, чудище
умертвило похитителя и в течение семи лун оплакивало свою утрату.
Позднее, как повествует Прокопий, гунны заманили короля Перозе в
западню, и он выбросил жемчужину. Ее нигде не могли найти, хотя
император Анастасий обещал за нее пятьсот фунтов золота.
А король малабарский показывал одному венецианцу четки из
трехсот четырех жемчужин – по числу богов, которым этот король
поклонялся.
Когда герцог Валентинуа, сын Александра Шестого, приехал в
гости к французскому королю Людовику Двенадцатому, его конь, если
верить Брантому, был весь покрыт золотыми листьями, а шляпу герцога
украшал двойной ряд рубинов, излучавших ослепительное сияние. У
верхового коня Карла Английского на стременах было нашито четыреста
двадцать бриллиантов. У Ричарда Второго был плащ, весь покрытый лалами,
– он оценивался в тридцать тысяч марок. Холл так описывает костюм
Генриха Восьмого, ехавшего в Тауэр на церемонию своего коронования: «На
короле был кафтан из золотой парчи, нагрудник, расшитый бриллиантами и
другими драгоценными камнями, и широкая перевязь из крупных лалов».
Фаворитки Иакова Первого носили изумрудные серьги в филигранной золотой
оправе. Эдвард Второй подарил Пирсу Гэйвстону доспехи червонного
золота, богато украшенные гиацинтами, колет из золотых роз, усыпанный
бирюзой, и шапочку, расшитую жемчугами. Генрих Второй носил перчатки,
до локтя унизанные дорогими камнями, а на его охотничьей рукавице были
нашиты двенадцать рубинов и пятьдесят две крупные жемчужины. Герцогская
шапка Карла Смелого, последнего из этой династии бургундских герцогов,
была отделана грушевидным жемчугом и сапфирами.»
Как все-таки причудливо переплетается магия и красота, и как жаль,ч то так часто видя одно, не видят другого.
